Я малой несу ведро в переполненный бак, Честный пенсионер копошится среди собак. Мой обшарпанный дом. Обречённый двор. Как продавщица, косится, из рабицы забор
Ветхое, как завет, жильё. Вера штопает раны, крестиком шитьё. Опять не хватит крестика в лотерейном билете Не жили богато, говорят, так и не заживём.
Тишина гробовая. Телек орёт. На кухне греет голубой огонёк. Сосед гордится, что разводит голубей, Он говорит, символ свободы их полёт.
Решётки на первых этажах. Нет работы. Некуда бежать. Маршрутка мимо худо-бедно ну, хотя бы, двигается А сердца на остановке. Жаль.
Я учился жить и улыбаться, Где даже берёзы горько плачут, Я — сорняк, растущий из асфальта И слово «пиздец» ничего не значит.
Я учился жить и улыбаться, Где даже берёзы горько плачут, Я — сорняк, растущий из асфальта И слово «пиздец» ничего не значит.
Опять лампа в подъезде не горит Ну ничо, страх темноты закалит. Я ребёнком топаю в светлое будущее по раздолбанной дороге Вдоль очередных гвоздик.
Подъездная живопись сказала: «Цой жив», Под этой надписью кто-то лежит нулевой. Матери-одиночки воют из квартир, Мужчины предлагают шприц, не аппероль.
Кстати, рядом со школой, в голубятне какую-то партию нашли, А в бобике — сосед. Бывший учитель, что торгует семками, сказала мне: Слишком мечтательный может уехать насовсем.
Я всё впитывал и шёл, под дождём слёзным Видел картинку так, слегка поднимая взгляд: На дискотеке, дерутся, блюют, всё в блёстках, Я не умею танцевать, но жду медляк.
Я учился жить и улыбаться, Где даже берёзы горько плачут, Я — сорняк, растущий из асфальта И слово «пиздец» ничего не значит.
Я учился жить и улыбаться, Где даже берёзы горько плачут, Я — сорняк, растущий из асфальта И слово «пиздец» ничего не значит.
Слово «пиздец» ничего не значит. Слово «пиздец» ничего не значит. Слово «пиздец» ничего не значит. Слово «пиздец» ничего не значит.
